Я догнал Настю внизу лестницы и взял за руку. Девушка почти не отреагировала на мое появление, но мою руку сжала.

Корсаков так и остался стоять на крыльце, молчаливо глядя на нас сверху.

Пока шел прием, погода испортилась. Поднявшийся ветер трепал пламя факелов на стенах хаотично разбрасывая тени по всей округе. Некоторые факелы прогорели или это их погасил порыв ветра. Специально обученные люди ходили под окнами и восстанавливали освещение. Желто-оранжевое пламя и так давало слишком мало света, так еще и часть погасших светильников скрадывали освещенное пространство.

Я стоял, держал Настю за руку и наблюдал, как разгулявшийся ветер срывает листву с молодых деревьев, словно пылкий любовник, обнажая тонкие гибкие ветви.

Через несколько минут подали наш экипаж. Распорядитель четко следил за выходящими на улицу гостями и вовремя отдавал указания возницам.

Но даже за это время я успел продрогнуть и начал сутулиться, стараясь сжаться в комок. Настя же напротив, стояла выпрямившись во весь рост, расправив плечи, словно и не замечая ветра, треплющего ее одежду. Возможно, так она пыталась показать свою независимость от отца или просто была настолько на взводе, что на погодные явления ей попросту было наплевать.

Я одернул себя и распрямился. Встал чуть боком, закрывая легко одетую девушку от порывов ветра. В конце концов мужик тут я, и это моя обязанность оберегать нежные создания от перипетий жизни.

Усевшись в карету, Настя какое-то время ехала молча, не глядя на меня. Казалось, девушка уставилась в одну точку и не замечает ничего вокруг. Я же не лез к ней, пусть успокоится.

— Вот зачем он так? — вдруг произнесла девушка.

— Ты о чем?

— Зачем сказал, что с ней не все в порядке?

— Наверное, хотел предупредить тебя, — предположил я. — Видел, что она смотрит на тебя на приеме и решил, рассказать.

Я сам не особо верил в такую мотивацию. Корсаков был эгоистичен и не заботился о других, даже, если дело касалось его дочери. С какой стати, ему делать что-то хорошее сейчас? Значит у него был какой-то мотив, исключающий простую добрую волю. Вот только в чем он заключался?

— Не верю я в его добрые намерения, — словно вторя моим мыслям, произнесла Настя. — Он явно, что-то задумал. А я не собираюсь плясать под его дудку. Больше не собираюсь!

— И не надо, — поддержал я девушку.

— Я сама встречусь с матерью. Не важно, по просьбе Императора или по собственной воле она на это пойдет! Уверена, что пойдет!

Вот тут я был не согласен с Настей. Одно дело, захоти ее мать встретиться с ней сама и другое, если ей приказал это сделать Император. В первом случае все может быть нормально, во втором попахивает какой-то ловушкой.

Эким я стал подозрительным! Несколько моментов не давали мне покоя. Я так и не понимал, чего добивается Император. Как и не понимал поступков Корсакова. Все эти придворные интриги… Ненавижу такое!

— Будь осторожна, — все, что я нашел сказать Насте в ответ на ее желание увидеть мать. — Это выглядит подозрительно.

— Знаю, но это мои родители. Неужели ты бы не хотел разобраться, что произошло с твоими?

— Что случилось с моими я и так знаю.

— Извини, — Настя резко сменила тон поняв, что, не желая того, задела меня.

— Да все в порядке, — попытался я успокоить ее.

Девушка подсела ко мне, обняла и прижалась щекой к моему плечу. Я приобнял ее за плечи. Так мы и доехали до дома управляющего, не произнеся больше ни слова.

В доме нас ждали.

Олег Матвеевич встретил нас у входа в дом, словно поджидал каждую минуту. Он радостно поприветствовал меня и восхитился красотой Насти.

Заметив, что мы не в духе, как-то сник и спросил:

— Что-то не так?

— Немного повздорила с отцом, — объяснил я состояние Насти.

— Это бывает. Девушки вечно не слушаются своих отцов. У меня такая же растет.

Я кивнул, соглашаясь, что с молодежью нет сладу, но развивать эту тему совершенно не хотелось.

— Может быть чаю? — спросил управляющий.

Мне показалось, что он хочет поговорить, поэтому согласился, хотя и не имел особого желания.

Настя извинилась и ушла в нашу комнату, поцеловав меня на прощанье.

— О чем-то хотели поговорить, Олег Матвеевич? — напрямую спросил я.

— Если это не помешает чаепитию, — ответил управляющий.

— Нисколько, — заверил я его.

Стол накрыли быстро. Принесли огромный самовар, какие-то плюшки, несколько пиалок с вареньем и медом. Поставили перед нами по чайной паре. Расписанные затейливыми рисунками тонкие чашки, казалось, сломаются в руках, но я уж имел дело с китайским фарфором и знал, что это не так-то просто сделать. Только не предполагал, что в этом мире можно достать такую посуду.

Я сидел и внимательно разглядывал узоры на блюдце, пока Олег Матвеевич суетился и отдавал распоряжения по закуске, еще каким-то сладостям. Я был равнодушен к таким изыскам, но видимо, управляющий нет. Либо он просто пытался пустить мне пыль в глаза, либо действительно был ценителем чая.

Странно, каким затейливым образом переплелись традиции английского чаепития и китайской чайной церемонии где-то посередине между этими двумя точками на земном шаре. Переплелись и стали совершенно непохожим ни на что русским чаепитием. С его бесконечно длинными посиделками за самоваром. Посасыванием засахарившихся фруктов, потягиванием коричневой горячей жидкости из блюдец. И конечно же, долгими разговорами. За самоваром в России проворачивались такие дела, что ни англичанам, ни китайцам и не снились.

Сейчас же, я наблюдал, как Олег Матвеевич самолично засыпал серебряной ложечкой чай в толстостенный фарфоровый чайник. Как полагается три ложечки: по одной для каждого и одну для чайника. Заливал все это крутым кипятком из самовара, где потрескивали угли и низко гудела нагреваемая ими вода.

— Вот, с вашей исконной родины доставили буквально на днях, — сказал управляющий, показав на самовар. — Обоз из Кунгура пришел. Думаю, модное занятие будет чаи пить.

Я только сейчас сообразил, что не представляю, когда в России появился самовар и сама традиция чаепития. Мне всегда казалось, это было так давно, что никакого удивления вид всего этого застолья во мне не вызвал. Но судя по поведению управляющего, мне бы стоило удивиться диковинке. Я покивал и сделал вид, что удивлен.

— Лист чайный из Китая доставили вместе с посудой только сегодня. Вот, захотел вас порадовать.

По голосу было слышно, что Олег Матвеевич гордится проделанной работой. Что ж, вполне возможно, что он просто хочет немного выслужиться. Может проступки за собой какие чувствует и надеется таким образом загладить их.

Чай заварился, и управляющий разлил напиток по чашкам, поднял свою, подул и сделав маленький глоток закатил глаза от удовольствия.

Я хитро улыбнулся и налил чай из чашки в блюдце, поднес к губам, тоже подул и с характерным звуком втянул в себя освежающе терпкий напиток.

Олег Матвеевич с полным непониманием уставился на меня.

— Уральская традиция, — на полном серьезе заявил я. — Так вкус чая лучше раскрывается.

Управляющий чуть недоверчиво на меня посмотрел и повторил проделанные мной действия.

— А ведь и вправду! — восхищенно произнес он. — Кстати, я по виноградным спиртам вопрос решил. Через неделю первые бочки к нам на завод прибудут. Сможем пробную партию сделать. С людьми я тоже договорился. Как вы и предлагали, со студентами все организуем. Посмотрим, что выйдет. Надеюсь получится.

— Получится, получится, — заверил я Олега Матвеевича, прихлебывая чай из блюдца.

Заверил, а сам подумал, что надо бы Анфису Петровну сюда прислать. Пусть она разберется с бухгалтерией этого предприятия. Каких-то больших сомнений на счет честности управляющего у меня не было, но я подозревал, что нарушения будут. И кто-кто, а уж Анфиса Петровна сможет докопаться до сути.

К тому же, у меня появилась мысль, что было бы неплохо вызвать сюда и Степана с товарищами. Ведь было у меня обязательство вернуть лошадей, выручившему меня кузнецу. А для этого нужно было их сначала найти. Степан как раз мог отлично справиться с этой задачей. Особенно, если учесть, что Анфиса Петровна прихватит с собой Афоню. А уж с таким составом розыскного отряда, лошади точно будут найдены и возвращены законному владельцу. Главное, предупредить, чтобы слишком сильно не ослабляли оборону Красилово. Максимум пару людей сверх себя прихватили и все.