Парень за всё то время, как мы вошли в лес и пробирались через чащу, не проронил ни слова. На меня он посматривал с каким-то удивлением. До меня вдруг дошло, что я его наверняка должен знать, но та память, что появилась у меня, ничего не подсказывала.

— Вань, можешь отойти немного и отвернуться, — обратилась Лушка к парню.

Вот теперь что-то всплыло. Иван. Иван Аверин. Про него девушка говорила, что он к ней клинья подбивает. И ещё: я запыхавшийся машу шпагой, из последних сил нанося удар за ударом. Иван, с улыбкой на лице, парирует их. А потом, вдруг, отведя мой клинок, делает выпад. Туше!

— Привет спарринг партнёр, не узнал тебя в темноте. Не обессудь. — примирительно сказал я, отходя вместе с Иваном в сторону.

— Да что там, Никита Васильевич, темно ж ещё было. Я не ожидал вас тут увидеть. Да ещё с Лушкой, — парень пытался скрыть нотки ревности в голосе, но они всё равно проявились.

Я про себя усмехнулся. Не хватало мне ещё дела сердечные тут расхлебывать. Подростки, гормоны. Чёрт! А ведь, похоже, придётся.

— Ванька, ты чего так рано припёрся? — набросилась на ни в чём неповинного парня Лушка, вернувшаяся из кустов.

— Так тренировка сегодня. Василий Семенович любит, чтобы всё было хорошо подготовлено.

— Не будет сегодня тренировки, — грустно произнесла девушка.

— Это ещё почему?

Я решил не вмешиваться в разговор. Пусть Лушка сама всё расскажет. А я послушаю, мне тоже полезно знать, что тут происходит. Единственное, что меня не устраивало, это наше топтание на месте. Нужно было, как можно скорее уходить отсюда. Как только рассветёт, станет сложнее покинуть поместье. Если за него взялись всерьёз, то на границах могут быть караульные. В темноте миновать их будет проще.

— Так, — встрял я в разговор. — Где нам тут поблизости отоспаться и отдохнуть можно?

Иван снова непонимающе на меня уставился.

— Мамка твоя работает на окраине Суздаля. Ведь так? — скорее не спрашивала, а утверждала Лушка.

— Так, — подтвердил Иван. — Но ведь ваш дом…

— В доме враги! — перебила девушка. — У вас там комната. Ты мне сам говорил.

— Конечно, идём к нам, только туда семь верст. Но что случилось-то? — не унимался парень.

Мы наконец-то сдвинулись с места и отправились куда-то, видимо, на окраину Суздаля. Я шёл между Иваном и Лушкой, внимательно вслушиваясь в разговор.

— Убили всех. Слуги, кто сбежать успел, выжили. Только это ненадолго. А домашних всех… — произнесла девушка и всхлипнула.

— А как же Василий Семенович? Он же…

— И его, и Варвару Степановну, и экономку. Кого-то ещё из прислуги убили. Про всех не знаю, — вытерев слёзы продолжила Лушка.

— Но как же так? Кто посмел?

Я посмотрел в лицо Ивана. Он был ошеломлён известием. Никогда не думал, что человек может быть таким потерянным, когда теряет не близких родственников, а кого-то на кого работал. Видимо, связь с Домом Шустовых была для него чем-то большим. Парень перевёл на меня взгляд и произнёс:

— Мои глубочайшие соболезнования, Никита Васильевич. Если вам нужно, я всё сделаю, что попросите. Клянусь! Оружие в руки возьму! Вы знаете, я способный. Я за вашего батюшку… — парнишка замолчал, подбирая слова. — Я ему всем обязан.

— Спасибо, Иван. Я запомню твои слова, — я кивнул и похлопал его по плечу.

Видимо, мой отец был очень хорошим человеком, раз к нему так относятся. Мне вдруг захотелось, чтобы и обо мне могли так сказать. Только желательно, не на смертном одре.

Я взглянул на идущих со мной бок о бок молодых людей и понял, что теперь моя цель — защитить их. Пусть они сейчас здесь из-за моего отца. Именно отношения к нему пока заставляет их быть тут, но я обязательно сделаю всё, чтобы это было не напрасно. Раз уж я последний из Рода Шустовых, то обязан соответствовать высоким стандартам, заданным моими предками. И плевать, что я из другого мира. Так уж сложилось. Но теперь я здесь и на мне лежит задача — не дать Роду угаснуть.

Тот я, что был из другого мира, усмехнулся. Пафосные мысли всегда казались мне чем-то нереальным. Не может нормальный человек так думать, но вот теперь я и сам оказался в такой ситуации, что мои мысли кажутся мне совершенно правильными.

Всё это было немного странно. Мне вспомнились жена и дочь. Я не смог отомстить за них там. Что ж, будем считать, что кто-то дал мне шанс сделать это здесь.

И пусть я не знал ни Василия Семеновича, ни Варвары Степановны, я всё равно отомщу за их смерть.

Месть — она не знает границ одного мира. Она внутри меня до тех пор, пока не вырвется наружу. Пока не опустошит меня настолько, что ничего не останется. А потом я смогу заполнить эту пустоту чем-то другим.

Только нельзя забывать, что на мне теперь есть ответственность. Ответственность за тех, кого хотел спасти мой отец, отдав приказ разбегаться, даже когда понимал, что самому не выжить. Не зря же он отдал медальон Лушке, чтобы та передала его мне.

Да, в моем мире было проще. Там у меня никого не осталось и я не хотел жить. Здесь все иначе. Я коснулся рукой медальона под рубашкой и понял, что справлюсь.

В своей задумчивости я пропустил часть разговора, когда Лушка рассказала Ивану о том, что происходило у погребального костра. Я видел, как Иван сжал кулаки, когда девушка сказала, что её пытались изнасиловать, а она убила нападавшего.

— Потом, я прокралась в дом, чтобы раздобыть одежду, — продолжила между тем девушка. — Там полно мародеров, но я-то дом лучше знаю. Меня чуть не заметили, когда пробиралась по коридору, но там в углу портьеры на окнах висят. Такие толстые, ну вы знаете. Я туда юркнуть успела.

Холодок пробежал по спине. Что могло бы быть, заметь Лушку в доме. Но я промолчал, ничего не сказав. Раз уж решил положиться на её знания, значит держим мину.

— Спряталась и дыхание затаила, — продолжила девушка. — По коридору идут двое. Мне то их из-за штор видно. Один такой статный, высокий и седой. В офицерском мундире. Военный значит. Когда он мимо проходил, на щеке шрам корявый заметила. Второй тощий и высокий, коротко стриженный. В чёрном сюртуке. Военный его советником называл. Тощий его про прислугу спрашивал, а военный сказал, что многих в лицо знают и отловят. Никуда не денутся.

— Зачем отловят? — удивился Иван.

— Затем, что убить они нас всех хотят! Совсем глупый? — вспыхнула Лушка. — Ещё он военного про Символ духа-покровителя расспрашивал, чтоб мол, как найдут, сразу ему сообщили. Только не найдут они его, — хихикнула девушка.

— У вас был Символ духа-покровителя? — не на шутку удивился Иван и недоверчиво уставился на меня. — Но ведь это значит… — он замолчал.

— Ой! — запоздало спохватилась девушка, зажав себе рот ладонью. — Не нужно, наверное, было это говорить.

Иван её уже не слушал.

— Но ведь есть Корсаковы, Тереховы, Зоревы, Лаптевы, — начал зачем-то перечислять фамилии парень, — Гончаровы, Волоконцевы, Кручинины. Значит, — Иван замолчал, задумавшись, — Либо Западный, либо Восьмой Дух — Шанс. Только не Западный!

Я слушал всю эту галиматью и не мог понять, что она значит.

— Тише ты! — шикнула на Ивана девушка. — Не Западный они. Шанс — их дух-покровитель.

— Вот это да! — воскликнул парень.

Я внимательней посмотрел на него. Казалось, эта новость о том, что у моего Рода есть дух-покровитель, смыла все следы скорби с лица парнишки. Он как будто забыл обо всем и теперь в его воображении уже было что-то мне не ведомое.

Иван встретился со мной взглядом, и вдруг, потух. Плечи опустились. Он снова был здесь, рядом с тем, кто-только что потерял родителей. В ситуации, когда и за ним самим идет охота. Тем более, что его, как многих из прислуги, наверняка, знали в лицо.

— Зачем Корсакову уничтожать Род Шустовых? — задал правильный вопрос Иван. Мне бы тоже хотелось знать ответ на него.

— Откуда же мне знать? — удивилась Лушка. — Я не аристократка, чтобы понимать все эти интриги.

— А предположить ты можешь?

— Даже предположить не могу. Знаю только, что ходили слухи, о смерти дальних родственников Василия Семеновича. Что мол грабители напали и убили всю семью. И ещё что-то про несчастные случаи с прислугой. Но толком ничего не известно.